Вернуться к содержанию

Русская печь
199
реек и двух дуг, согнутых из тол­стых веток березы, лещины (лес­ного ореха), рябины, черемухи или ивы (рис. 59, а). Чтобы полу­чились одинаковые балясинки для бортов дровницы, заготавли­вают несколько одинаковых бру­сков из прямослойной древеси­ны. На одной грани каждого бру­ска рисуют контуры балясинки (рис. 59, б). Затем, ориентируясь на контуры, с помощью топорика, ножа и пилы выбирают на боко­вых гранях лишнюю древесину. После этого профилированную заготовку устанавливают на то­рец чурака и расщепляют ножом на отдельные фигурные дощечки-балясинки (рис. 59, в). При сбор­ке бортов образовавшиеся на кон­цах дощечек шипы вставляют в
ВСЕГДА ПРИ ПЕЧИ (печной инвентарь)
До поры до времени ютятся в темном подпечке кочерга, ухваты и сковородник, распустив веером концы рукояток. Когда топится печь и готовится обед, они долж­ны быть всегда у хозяйки под ру­кой. Но когда они побывали в пе­чи и сделали свое дело, хозяйка опускает их в подпечек прямо на землю. Иногда в подпечек насы­пают чистый сухой песок. Все это продиктовано выработанными веками неписаными правилами техники противопожарной безо­пасности. Даже сильно перегрев­шаяся от контакта с раскаленны­ми углями кочерга, опущенная в подпечек, не представляет ника­кой опасности.
гнезда, специально выдолблен­ные в рейках (рис. 59, г). Рейки бортов крепятся к дугам с помо­щью гвоздей. Сверху двумя гвоз­дями фиксируется перекладина, которая используется при пере­носке дров как ручка. Готовую дровницу можно проморить мар­ганцовкой, а затем протереть оли­фой.
Красивая дровница с аккуратно уложенными в ней дровами не за­громождает пол около печи, хотя в ней умещается столько дров, сколько в охапке можно принести только за два раза. К тому же лад­но сработанная дровница украсит кухню и подчеркнет торжествен­ность момента, когда в печи жарко запылает огонь и изба станет на­полняться благодатным теплом.
Обычно комплект печной оснаст­ки состоял из пяти-шести пред­метов, в который входило две ко­черги, три-четыре ухвата и сково­родник (рис. 60). Из подпечка вы­глядывали вроде бы одинаковые на первый взгляд деревянные ру­коятки этих нехитрых приспособ­лений. И только диву можно бы­ло даваться, как ловко орудовала ими иная стряпуха, вынимая в нужный момент из подпечка то сковородник, то ухват, то кочергу. Делала она это почти не глядя. Здесь сказывался автоматизм, выработанный многолетней пра­ктикой, а также раз и навсегда за­веденный порядок расположения рукояток. Да и сами рукоятки, ка-

200
Геннадий Федотов
Рис. 60

Русская печь
201
кими бы они ни казались одина­ковыми, имели свои, порой еле уловимые различия. Например, у одной у самого торца мог возвы­шаться на месте бывшего сучка отшлифованный руками бугорок, на другой имелась глубокая тре­щина, выбоина или скол. Находи­лись, конечно, и другие еле уло­вимые особенности, благодаря которым хозяйка безошибочно находила при необходимости ко­чергу или нужного размера ухват. В наше время, когда во многие сельские дома пришли газ и элек­тричество и появилось множест­во самых разнообразных отопи­тельных приборов, нагрузка на русскую печь стала намного меньше. Однако у хороших хозя­ев она по-прежнему занимает в избе почетное место, хотя топят ее теперь намного реже. Разуме­ется, современная стряпуха не так ловко управляется с ухватами и чугунами. Предположим, из печи нужно срочно вынуть какой-либо чугун или пододвинуть его ближе к огню. Как по концам рукояток определить, которая из них при­надлежит тому или иному ухва­ту? Конечно, как уже было сказа­но, у опытной хозяйки ухваты по­стоянно располагаются в опреде­ленном порядке, например слева направо: малый ухват, средний, большой, дальше кочерга с корот­ким и узким гребалом, следом за ней кочерга с большим и широ­ким гребалом, а потом сковород­ник. Постепенно приноровив­шись к такому порядку, хозяйка почти не глядя достает необходи­мый ухват или кочергу. Но быва-
ло, что установленный порядок вдруг по каким-либо причинам нарушался. Скажем, кочерга ока­залась слева, сковородник где-то в середине, а ухваты перемести­лись направо. Сразу же возникает путаница, усложняющая процесс топки печи и приготовления пи­щи.
На протяжении многих столетий кочерга, ухват и другие печные принадлежности не подвергались каким-либо усовершенствовани­ям. Однако в наше время такие попытки имеются. У каждой хо­зяйки бывали такие минуты, ко­гда, скажем, надо срочно подви­нуть чугунок ближе к устью, что­бы закипевшее в нем варево не пошло через край. Впопыхах вы­дернет она из подпечка ухват, а он оказывается не тот: то слишком велик, то слишком мал. А тем вре­менем жидкость с шипением льется из чугунка через край. Чтобы покончить с этой путани­цей раз и навсегда, можно на кон­це каждой рукоятки вырезать метки в виде простейших фигу­рок. На концах рукояток ухватов вырезают набалдашники, имею­щие форму горшка или чугунка. Расположив их по порядку слева направо, на торце самого малого ухвата делают одну зарубку, сред­него — две, большого — три и т.д. Рукоятку самого большого или самого маленького ухвата можно оставить без зарубки. Кочергу с малым крючком, которой во вре­мя топки поправляют дрова, раз­мещают справа, чтобы она всегда была под рукой. Большая же ко­черга нужна всего два раза, и то в

202
Геннадий Федотов
начале и конце топки. Чтобы она не мешала, ее можно располо­жить слева. Чтобы кочережки все же не перепутать, у рукоятки од­ной из них слегка скругляют то­рец. Для того чтобы отличать ру­коятку сковородника, на ее торце делают неглубокую выемку. Чтобы рукоятки не сбивались в кучу, а находились на равном рас­стоянии друг от друга, внизу у входа в подпечек прибивают так называемый гребешок — деревян­ный брусок, в котором сделаны прорези для всех рукояток. В печи хозяйка (кочерга). В ста­рину печная кочерга была одним из символов домашнего очага, да­ющего пищу и тепло, без которого невозможно семейное благополу­чие.
В народе говорили: «Кочерга в печи хозяйка». И действительно, трудно себе представить, что можно истопить печь и пригото­вить пищу, даже не взяв в руки кочергу. Пока топится печь, ко­черга-хозяйка трудится неустан­но. Как только разгорелись в печи дрова и горящие поленья нужно отодвинуть в глубь печи, кочерга тут как тут. Выпало из огня по­ленце и чадит в дальнем углу топ­ливника, на помощь ему прихо­дит все та же кочерга. Проходит несколько секунд, и дымящееся поленце, придвинутое кочергой к печному костерку, уже горит яр­ким пламенем. Рассыпались по поду дрова и угли, и их нужно уложить кучно — здесь тоже не обойтись без кочерги. Словом, этот печной инструмент всегда должен быть под рукой.
Около печи необходимы две ко­черги. Одна рабочая, о которой до сих пор шла речь, и так называе­мая загребная, предназначенная для выгребания угля из печи. Хо­рошая рабочая кочерга должна быть удобной, легкой и верткой. Поэтому ее рабочую часть делают узкой и короткой, а рукоятку не очень длинной и тонкой. А вот металлическая часть ее по отно­шению к рукоятке должна быть достаточно длинной. Ведь ей при­ходится работать, так сказать, в экстремальных условиях, иногда находясь долго в печи при очень высокой температуре.
Если расстояние от изгиба ко­черги до деревянной рукоятки будет очень коротким, то де­рево быстро обуглится и мо­жет даже загореться.
Кочергу, как и любую другую печ­ную принадлежность, постоянно находящуюся при русской печи, издревле делал по заказу деревен­ский кузнец (рис. 61, а). Малень­кую легкую рабочую кочережку ковал он из стальной полоски тол­щиной примерно 3—4 мм. Для большой кочерги нужна была за­готовка потолще, примерно 4— 5 мм (рис. 61, а 1). Технологиче­ский процесс изготовления кочер­ги отличался необыкновенной простотой. Один конец полоски нагревался в горне докрасна и расплющивался (рис. 61, а2). Не­далеко от края в расплющенной части пробивали отверстие под шуруп. Слева и справа края рас-

Русская печь
203
кованного участка загибали на оп­равке так, чтобы образовалась ко­ническая втулка, предназначен­ная для того, чтобы насаживать кочергу на рукоятку (рис. 61, а 3). Другой конец полоски скашивали под углом 45° и сгибали под пря­мым углом (рис. 61, а 4). Благода­ря скошенному носку такой ко­чергой при необходимости можно подвинуть или повернуть даже са­мую мельчайшую щепку в печи, словом, выполнить любую доста­точно тонкую работу. Но юркая и легкая кочерга стано­вится почти беспомощной, когда бывает нужно, например, освобо­дить печь от золы. Здесь требует­ся вмешательство более загребу­щей кочерги с широким и длин­ным гребком. Такая же кочерга более удобна и для того, чтобы после окончания топки сгрести раскаленные угли в жарток или к той стенке, которую желательно сильнее нагреть. О подобной ко­черге говорится в старинной ка­рельской загадке так: «Полна ко­нюшня рыжих лошадей, вороной войдет — всех разгонит». В рус­ской загадке загребная кочерга сравнивается с какой-то басно­словной Туторьей: «Вышла Туто­рья из подполья, зачала золото за­гребать», а также с гагарой: «Чер­ная гагара по полю скакала, золо­то собирала».
Уже дома заказчик насаживал ко­чергу на рукоятку такой длины, какой требовали размеры топлив­ника его печи. Необходимо, что­бы кочергой можно было бы до­тянуться до самого дальнего угла пода. Ровные и легкие черенки
изготовляли из стволов молодых елей, выросших в чащобе. Более прочные и долговечные рукоятки получались из березовых ство­лов.
В домашних условиях кочергу можно изготовить слесарным способом (рис. 61, б). Найден­ные в металлоломе стальные по­лоски отжигают в печи докрас­на, а затем медленно охлаждают. На одном конце полоски свер­лят два отверстия, а другой сги­бают под прямым углом. Соеди­няют готовую кочергу с рукоят­кой с помощью двух болтов и пластинки с просверленными отверстиями. Соединить кочер­гу с рукояткой можно и по-дру­гому. На одном конце полоски протачивают напильником не­глубокую выемку, такую же вы­емку вырезают на рукоятке. За­тем концы кочерги и рукоятки прочно стягивают стальной про­волокой, укладывая плотно ви­ток к витку.
Рано или поздно печной инвен­тарь все же приходит в негод­ность. Но прежде чем решиться выбросить сломанную вещь, сле­дует внимательно осмотреть ее и решить — нельзя ли из этого, ка­залось бы, никчемного куска ме­талла сделать что-нибудь полез­ное. Именно так относились к старым вещам в старину. Так, из ухвата, лишившегося одного из своих рожков, нередко изготавли­вали кочергу (рис. 61, в). Для это­го прежде всего отпиливали оста­ток сломанного рога, а целый вы­прямляли и сгибали под прямым углом к оси рукоятки. Изготов-

204
Геннадий Федотов
Рис. б1.

Русская печь
205
ленная таким простым способом кочерга может послужить еще не один год.
Ухват, или рогач. «В хлеву у бы­ка копна на рогах, а хвост на дво­ре у бабы в руках». Кому довелось родиться в крестьянской семье, без особых затруднений отгадает эту загадку. Сразу же вспомина­ется рогатый ухват, на котором мать или бабушка отправляют в топливник русской печи чугунок, образно названный в загадке сто­гом сена (рис. 62, г). Нетрудно до­гадаться, что хлев — это топлив­ник русской печи, а хвост быка — деревянная рукоятка ухвата.
Кстати, в южной части Рос­сии ухват повсеместно назы­вался рогачом за сходство его рабочей части с рогами жи­вотных, и в частности быка.
Так же как и кочергу, ухват изго­тавливали в деревенской кузни­це. Клинообразную пластину рас­секали вдоль примерно на две трети ее длины (рис. 62, а). Затем нерассеченную часть расковыва­ли и заворачивали края так, что­бы образовалась коническая
Рис. 61 (продолжение)

206
Геннадий Федотов
втулка, с помощью которой ухват насаживается на рукоятку. Поло­ски, полученные при рассечении заготовки, разводили в стороны и сгибали так, чтобы они образова­ли незамкнутое кольцо, похожее на рога. Диаметр кольца зависел от размеров чугунов и горшков, для которых ухват предназначал­ся. Изготовляли ухват с таким расчетом, чтобы чугун надежно сидел на его рогах. Расстояние между кончиками рогов должно быть таким, чтобы ухват можно
было бы свободно подвести снизу под тулово чугуна или горшка. Кончики ухвата не должны цара­пать посуду, поэтому их слегка за­гибали в противоположные сто­роны. На рисунке, приведенном в книге, показан ухват для небо­льшого чугунка емкостью 1,5 лит­ра, имеющий в широкой части ту­лова диаметр 174 мм, а у донышка 94 мм (рис. 62, б). Такой ухват легко подводится под стоящий на шестке чугун и надежно удержи­вает его при переноске.
Рис. 62
Ухват для чугуна емкостью 1,5 л

Русская печь
207
В сельских магазинах довольно редко можно увидеть в продаже ухваты средней величины, изгото­вленные методом штамповки. Но чтобы купить весь комплект ухва­тов на стандартные чугуны, и го­ворить не приходится. Однако нет безвыходных положений, и при желании ухваты можно изгото­вить и в домашних условиях сле­сарным способом. В двух сталь­ных полосках, имеющих толщину 3—4 мм, сверлят с одного краю по два отверстия (рис. 62, в). Затем из каждой полоски выгибают ду­гообразные рога, сообразуясь с размерами чугуна. Готовые рога крепят к рукоятке с помощью двух болтов и гаек или заклепок. Вносить на ухвате в русскую печь небольшие чугунки (от полутора до пяти литров) не так уж тяжело, тем более если хозяйка имела опыт и сноровку. А как быть с большими ведерными чугунами, в которых кипятят воду, парят с
щелоком белье и запаривают корм для скотины? Ведь внести их в печь на ухвате и поставить в отдаленном углу топливника бы­ло порой под силу не всякому му­жику. Как тут быть, когда с ухва­тами да с чугунами, за редким ис­ключением, дело обычно имели женщины. Однако был найден очень простой способ перемеще­ния больших чугунов в топлив­ник печи. На этот случай в холод­ной печурке, что расположена под шестком, держали постоянно два-три деревянных катка (рис. 63). Прежде чем отправить чугун в печь, его ставили на шесток око­ло устья и подводили под его ту­лово рога ухвата. Рядом с чугу­ном под рукоятку ухвата подкла­дывали подходящего размера ка­ток. Нажав на конец рукоятки, чугун слегка приподнимали и, опираясь ухватом на каток, вка­тывали в печь и ставили в наме­ченном месте пода.
Рис. 63

208
Геннадий Федотов
Наиболее простые катки делали из округлого ствола дерева.
Самый маленький был толщи­ной примерно 5 см, средний — 6,5 см, а самый большой около 8 см.
дой. К стряпухе с любезностями пристает кавалер. Однако стряпу­хе недосуг, и, судя по тексту, она грозит превратить сковородник в оружие для защиты: «Поди прочь от меня... сковородником уго­щу...» Разглядывая рисунок, труд­но получить представление о кон­струкции сковородника. Однако доподлинно известно, что дошед­шие до нас старинные сковород­ники мало чем отличаются от со­временных. Так же как и ухваты, сковородники были кузнечной работы (рис. 64). Современные сковородники с короткими дере­вянными рукоятками, предназна­ченные для снятия сковороды с плиты, изготавливают на заводах методом штамповки. Их доволь­но легко приспособить и для рус­ской печи, заменив короткую ру­коятку на длинную. При необходимости сковородник можно изготовить своими руками из стальной пластинки толщиной 2—3 мм (рис. 64, а) или же прово­локи, имеющей диаметр 4—5 мм (рис. 64, б). Но, пожалуй, еще проще сделать сковородник из двух стальных полосок различ­ной ширины. Чтобы древесина рукоятки не растрескивалась, на ее торец набивают металлическое кольцо. На концах полосок выру­бают зубилом, а затем обтачива­ют напильником остроконечные хвостовики. Вбив хвостовики в торец рукоятки, полоски раздви­гают и одновременно сгибают под небольшим углом (рис. 64, в). Расстояние между полосками должно быть таким, чтобы между ними свободно входил бортик
С кругляшей снимали кору и вы­равнивали на глазок топором, придавая по возможности более правильную цилиндрическую форму. Более совершенные катки вытачивали на токарном станке. Чтобы рукоятка ухвата не соска­кивала с катка, в середине делали не очень глубокий желоб.
Сковородник.
Когда наступала Масленица, то даже самая нера­дивая хозяйка обязательно зате­вала блины. Их пекли в русской печи на чугунных и глиняных сковородках (ладках). Для сково­роды использовался специаль­ный сковородник, укрепленный на длинной рукоятке. В различных губерниях России по-разному называли это немуд­реное приспособление: в Твер­ской — цапельником или чапель-ником, в Костромской — цапелой или чапелой. То, что в больших городах, в том числе и Москве, его называли сковородником, свидетельствует помещенная в книге народная лубочная картин­ка. Подобные картинки, или луб­ки, в изобилии продавались в Мо­скве на Лубянке. На рисунке изо­бражена стряпуха, пекущая бли­ны в русской печи. В одной руке она держит уполовник, а в дру­гой — сковородник со сковоро-

Русская печь
209
сковородки. Как уже говорилось, сковородники на длинных ручках хранятся вместе с ухватами в под­печке.
Помело. «Под полом, под сере­дой, сидит баба с бородой», — зага­дывает одна старинная народная загадка. Таинственная баба с боро­дой, о которой идет речь в загад­ке, — помело. Оно неизменно на­ходится при духовой русской печи и предназначено для очистки ше­стка и пода (рис. 65). Чаще всего под в печи подметали перед тем, как печь пироги. Помело предна­значалось исключительно для пе-
чи. Употреблять его для каких-то других целей строго запрещалось. Нельзя его также было заменять чем-то подобным, например вени­ком для подметания пола, метлой или банным веником. Это равно­сильно тому, что мести дворовой метлой обеденный стол. Если та­кое кощунство замечалось за хо­зяйкой, то она теряла уважение соседей. Считалось, что хозяйка, которая не делает различия между полом и подом, не только наруша­ет элементарные правила гигиены, но оскорбляет священный дух очага. По суеверным представле-
Рис. 64

210
Геннадий Федотов
ниям, сунуться в печь с метлой мо­жет только колдунья. Именно на метле в урочный час она вылетает через трубу, чтобы попасть на ша­баш.
Согласно поверьям, священный огонь печного очага мог и сам на­казать неряшливую хозяйку. В старину по этому поводу расска­зывали молодухам такую поучи­тельную историю. Как-то встре­тились два огня: один огонь из пе­чи, у которой стряпала неряха, а другой из печи чистоплотной и аккуратной хозяюшки. Огонь из печи неряхи стал жаловаться сво­ему соседу на то, что, когда он к концу топки переселяется в кале­ные угли, их метут не печным по-
мелом, а грязным веником, кое-как спихнут в горнушку, где и зо­лой-то как следует не укроют, а случается, что и совсем из печи выметут. Пригрозил огонь спа­лить избу неряхи. Но неряха ус­лышала разговор двух огней, пе­репугалась, завела специальное помело и стала держать его у пе­чи. Как протопит печь, то, прежде чем сажать в нее хлеба, выметет начисто помелом, смоченным в чистой воде, а угли в горнушку сметет, золой, как одеялом, при­кроет, да еще и перекрестит. Как уже говорилось, отправляясь к невесте, сваты прихватывали с собой помело, связанное с кочер­гой. Помело в этой символиче-
Рис. 65

Русская печь
211
ской связке лишний раз напоми­нало о чистоте, которую обязана будет поддерживать будущая хо­зяйка. Хотя обычное печное по­мело и оказывалось на виду во время церемонии сватовства, но настоящим почетом оно пользо­валось раз в году, а именно в чет­верг на Страстной неделе (за два дня до Пасхи), в Великий четве­рок. Считалось, что в этот день происходит обновление и очище­ние крестьянского хозяйства от всякой скверны. Когда наступал Великий четверок, все в доме вставали до первых петухов и на­чинали чистить и приводить все в порядок. Хозяйка протапливала печь, в последний раз подметала под старым помелом и сажала в нее хлеб. Между тем парни, де­вушки и подростки отправлялись в лес за сосновым и пихтовым лапником. Заодно вместе с лап­ником срезали несколько веток можжевельника. Если же можже­вельник встретить в лесу не уда­валось, то на обратном пути где-нибудь на задворках срывали не­сколько веток колючего чертопо­лоха. Принесенные домой ветки можжевельника и чертополоха разделяли на две части. Одну часть (большую) сжигали в печи на шестке, слегка прикрыв вьюш­ку, чтобы ароматный дым проник во все уголки избы. Считалось, что можжевеловый дым не толь­ко очищает воздух, но и отпугива­ет нечистую силу. Из оставшегося можжевельника и чертополоха вязали небольшие пучки, подты­кая их за косяки избяных и сен­ных дверей, а также под матицу.
А один пучок обязательно веша­ли на печку или где-нибудь рядом с ней. Но основным оберегом бы­ло все же печное помело, связан­ное из сосновых и пихтовых ве­ток. По поверью, новое помело, изготовленное в Великий четве­рок, очищает печь и охраняет ее от всяческих повреждений. Всем хорошо сосновое и пихтовое по­мело — густое, упругое, да только хвоя быстро начинает осыпаться. Поэтому, чтобы продлить срок его службы, помело держали око­ло печи в небольшой кадушке с чистой водой. Время от времени воду меняли и бросали в нее пря­мо из печи раскаленный уголек. В середине лета и в первой поло­вине осени, когда в самом разгаре сушка ягод, овощей, фруктов и грибов, свежее помело можно бы­ло связать из чернобыльника в считаные минуты, не отходя дале­ко от дома. Чернобыльник растет вокруг сельского жилища в изо­билии. Его легко найти где-ни­будь у забора, на меже, у дороги и на любом, даже самом крохотном пустыре. Благодаря этому помело можно менять часто, не дожида­ясь, когда старое истреплется окончательно. Помело из черно­быльника метет так чисто, что не оставляет золы даже в мельчай­ших трещинах пода. Деревенские жители нередко для подметания пода русской печи ис­пользовали утиное или гусиное крыло. Крыло развертывали на­подобие веера и в таком виде вы­сушивали. К основанию крыла привязывали петлю из прочной

212
Геннадий Федотов
бечевки, за которую оно подвеши­валось где-нибудь рядом с печкой. Совок. Если помело использова­лось только в русской духовой печи, то совок необходим для всех типов печей без исключения. Из русской печи совком выгреба­ют с помощью помела золу (рис. 66). Кроме золы, совку прихо­дится иметь дело с раскаленным углем. Протопила, скажем, хозяй­ка печь и собралась гладить, без совка не достать ей из печи кале­ных углей, не наполнить ими утюга. Без пего не заготовить уг­ля впрок, когда пылающие жаром угли сгребают кочергой в совок и ссыпают в специальный тушиль­ник. Обычно это старый, непри­годный для приготовления пищи чугун. Сверху чугун накрывают сковородой. Доступ воздуха в чу­гун прекращается, и угли гаснут, почти совсем не образуя пепла. Выходит, что совок бывает вос­требован только после топки пе-
чи, в остальное же время он отды­хает, чаще всего под шестком в холодной печурке. Хлебная лопата. В старые годы, когда в каждом деревенском доме пекли хлеб, а по праздникам — пи­роги, при печи полагалось иметь широкую деревянную лопату на длинном черенке. Как свидетель­ствует народная сказка про Луто­нюшку, была она даже у Бабы Яги в избушке на курьих ножках. Именно на хлебной лопате отпра­вил наш герой в пылающую рус­скую печь дочку злой колдуньи. Хлебную лопату делали из целого куска дерева, точнее, липового, осинового или ольхового кряжа толщиной не менее 25 см (рис. 67). Сложность изготовления лопаты состояла в том, что не так-то про­сто подыскать ствол такой толщи­ны с прямослойной древесиной и минимальным количеством суч­ков. Но если все же более-менее подходящий ствол подобрать уда-

Русская печь
213
валось, с него снимали кору и с помощью клиньев из твердой дре­весины (дуба, березы, клена) рас­калывали пополам, получая две плахи (рис. 67, а, б). Из каждой плахи вытесывали по одной дос­ке. Доску гладко остругивали и чертили на ней контуры будущей лопаты (рис. 67, в). Причем конту­ры старались расположить так, чтобы сучковатые участки древе­сины при последующей обработке по возможности удалялись. Затем из доски, строго придерживаясь нанесенных контуров, вытесыва­ли черновую заготовку лопаты. На следующем этапе скругляли по всей длине черенок и стесыва­ли до намеченной толщины по­лотно лопаты (рис. 67, г). Завер­шали работу чистовой обработкой всех поверхностей, которые цик­левали, скоблили осколками оконного стекла и зачищали шли­фовальной шкуркой.
Щипцы. Этот немудреный печ­ной инструмент используют обычно в камине. Однако он не будет лишним и около русской печи. Из одной длинной полоски довольно легко сделать удобные надежные щипцы (рис. 68, а). Ес­ли длинную полоску найти не удалось, то ее можно заменить двумя короткими, предваритель­но соединив их с помощью закле­пок (рис. 68, б). Полоску отжига­ют в печи докрасна и дают мед­ленно остынуть. Отожженная сталь становится мягкой и пла­стичной настолько, что из нее не составляет большого труда вы­гнуть щипцы. Они станут более удобными и привлекательными, а также приобретут дополнитель­ную жесткость, если полоску предварительно перекрутить вдоль оси несколько раз. Перед началом скручивания один конец полоски зажимают в тисках и на-
Рис. 67

214
Геннадий Федотов
девают на него металлическую трубку. Трубка необходима для того, чтобы полоска не гнулась во время скручивания. К тому же она обеспечивает равномерное распределение нагрузки, благо­даря чему винтовая форма выхо­дит с четким и равномерным ша­гом. Скручивают полоску ворот­ком, надетым на ее свободный ко­нец. Этот оригинальный способ декорирования, который специа­листы называют торсированием, кузнецы довольно часто исполь­зовали при отделке печного инст­румента, особенно предназначен­ного для каминов. Выполнив торсирование, полоску сгибают, придав щипцам задуманную форму. Затем щипцы вновь рас­каляют и опускают в машинное масло. Благодаря этой операции металлу возвращается прежняя упругость, а поверхность щипцов окрашивается в черный цвет.
Печные мехи. Иногда в печь по­падают сырые дрова, и тогда раз­жечь их бывает не так-то просто. Просовывать голову в печь и раз­дувать пламя губами не совсем удобно. Некоторые умельцы мас­терили на такой случай мехи на­подобие каминных. Когда дрова плохо разгораются, подобные ме­хи могут выручить предусмотри­тельных хозяев. Если русская печь постоянно совершенствует­ся, то почему не должны совер­шенствоваться и становиться бо­лее разнообразными инструмен­ты, обслуживающие ее. Изгото­вить хотя бы самые простые мехи вполне можно своими руками. Обычные мехи состоят из трубки, или сопла (рис. 69, б 1), колодки (рис. 69, б 2), гармошки (рис. 69, б3) и двух клиновидных деревян­ных планок с рукоятками на кон­цах (рис. 69, б 4). Трубка жестко соединена с колодкой, к которой

Русская печь
215
на шарнирах (рис. 69, б 5) крепят­ся клиновидные планки. Между ними прибита кожаная гармошка. В одной из планок сделан клапан, через который в мехи поступает воздух (рис. 69, б 6).
Клапан это круглое отвер­стие, прикрытое с внутренней стороны небольшим язычком из кожи или резины, прибитым к планке мелкими гвоздиками.
а 5). На трубку набивают с одно­го конца ограничительную шайбу (рис. 69, а 2). В планках вырезают сферические углубления, соот­ветствующие размерам и формам груши. Чтобы планки плотно прилегали к груше, в каждую из них вбивают по скобе (рис. 69, а 6), к которой привязывают ог­раничительную бечевку или при­крепляют цепочку (рис. 69, а 7). На концах планок вырезают ру­коятки (рис. 69, а 4). Готовые мехи на всякий случай постоянно держат при печи на видном месте. Поэтому, чтобы они не портили интерьера, каж­дый мастер украшает планки как может: плоскорельефной резь­бой, выжиганием, чеканными и просечными накладками из лис­тового металла. Для чеканки можно использовать кровельную сталь и даже жесть от консервных банок. Чеканный рельеф набива­ют на дерево мелкими гвоздика­ми. Особенно выразительно смо­трятся чеканные узоры на фоне темного тонированного дерева.
Печная посуда.
В стародавние годы для приготовления пищи в русской печи применялись гли­няные горшки — сосуды, имев­шие сильно вздутое тулово, ши­рокое горло и узкое дно. Благода­ря такой форме жар, который воз­никает в варочной камере, охва­тывает со всех сторон поверх­ность горшка. Поскольку горшок сверху плотно закрывался глиня­ной крышкой-сковородой, то пи­ща в нем не только хорошо прова­ривалась, но сохраняла все полез­ные вещества. Очевидно, что печ-
Чтобы кожа сильно не отклоня­лась от напора воздуха, сверху прибивают ограничивающий ре­мешок. Такой же клапан укрепля­ется в деревянной колодке. Когда гармошка раздвигается, кусок ко­жи отклоняется от плоскости планки и пропускает воздух внутрь мехов. При этом клапан, укрепленный в колодке, закрыва­ется. При сжатии гармошки кусок кожи плотно прижимается к планке и закрывает отверстие, не давая воздуху выйти через него. Воздух, наполнивший мехи, вы­нужден выйти через клапан в ко­лодке, который под его напором открывается, а затем воздух вы­ходит наружу через сопло. Используя вместо кожаной гар­мошки резиновую грушу, можно сравнительно легко сделать небо­льшие мехи, которые во время ра­боты можно держать в одной руке (рис. 69, а). Грушу, (рис. 69, а 3) имеющую клапан, вставляют в металлическую трубку (рис. 69, а 1). Клиновидные планки соеди­няют друг с другом на шарнирах или с помощью петель (рис. 69,

216
Геннадий Федотов
ной горшок был прообразом сов­ременной скороварки. А если в горшок все же попадал дымок, то это только придавало пище осо­бую пикантность и «шестковая стряпня», как называли раньше пищу, приготовленную в печи, от этого только выигрывала. Обычно горшки покупали на ба­заре или у местного гончара. Не­редко купля-продажа соверша­лась следующим образом. Поку­патель приходил к гончару, выби­рал необходимый ему горшок и насыпал в него доверху муки.
Гончар высыпал муку в стоявшую тут же бочку, а горшок отдавал покупателю. Из этого нетрудно сделать вывод: чем больше гор­шок, тем дороже он стоил. Горшки часто разбивались, и по­этому многие хозяева вынужде­ны были самостоятельно лепить, или «крутить», их на гончарном круге. Они заготавливали и об­рабатывали глину, формовали горшки, а затем обжигали их в горниле русской печи. О судьбе глиняного горшка образно и очень точно рассказано в старин-
Рис. 69

Русская печь
217
ной загадке, в которой использо­ваны библейские образы: «Взят от земли, яко Адам; ввержен в пещь огненну, яко три отрока; посажен на колесницу, яко Илия; везен бысть на торжище, яко Ио­сиф; куплен женою за медницу; поживе тружеником в огне ад­ском и надсадился; облечен бысть в пестрые ризы и нача вто­рой век жити; по одряхлении же рассыпался, и земля костей его не приемлет». Если историю, из­ложенную в загадке, перевести на современный язык, то суть ее следующая. Из земли была взята глина, из которой слепили гор­шок; горшок обожгли в печи, а затем его положили на телегу и свезли на базар; там он был куп­лен стряпухой за медную монету; потрудившись какое-то время в огненной печи, горшок не выдер­жал и разбился; однако он был повит берестяными лентами и стал жить второй век; но время все же взяло свое — горшок од­ряхлел и рассыпался, остались одни черепки, которые в изоби­лии можно встретить и сейчас на крестьянских огородах.
Обычно горшки имели естест­венный цвет обожженной гли­ны. Иногда их обливали перед обжигом жидкой беложгущей­ся глиной, и тогда они станови­лись светлыми. Порой посту­пали наоборот, «морили» в пе­чи без доступа воздуха. В ре­зультате горшки приобретали глубокий черный цвет.
В глиняных горшках варили щи, супы, каши, тушили мясо, овощи и рыбу, кипятили воду. И в каж­дом случае требовался горшок определенного размера: от много­ведерного до небольшого горшоч­ка, вмещающего всего 200—300 г пищи. В самом большом горшке, называемом корчагой или марки­той, кипятили воду, парили белье и заваривали корм скотине (рис. 70, а). Горшок меньшего размера тамбовские крестьяне называли естальником, рязанцы — егольни­ком, а по всей остальной Руси его величали щаным горшком (рис. 70, б). Из названия понятно, что в нем готовили первые блюда, и прежде всего излюбленные у рус­ских людей щи. Горшок средней величины назывался кашником и использовался для приготовле­ния вторых блюд и прежде всего каши (рис. 70, в). Самые малень­кие горшочки называли малыша­ми, горшенятами или махотками (рис. 70, г). В них топили русское масло и готовили варенец. В за­житочных семьях махотки ис­пользовались для приготовления порционных блюд, например ту­шеной картошки с мясом и гриба­ми или ухи «по-архиерейски». В высоких узкогорлых горшках — кринках, горлачах, или горнуш­ках, готовили после топки печи молочные блюда: ряженку, варе­нец и топленое молоко (рис. 70, д).
Сверху горшки накрывали лат­ками, или ладками, — глубокими глиняными сковородами (рис. 70, е). Большие ладки употреблялись для приготовления вторых блюд,
9 Русская печь

218
Геннадий Федотов
на них запекали рыбу и жарили картошку. Специальные глиня­ные сковороды с низкими борта­ми, так называемые черепушки, использовались для выпечки че­репенников, или гречишников, особых блинов из гречневой муки в постном масле. Для выпечки пирогов и пряников использова­ли сделанные из листового метал­ла противни (рис. 70, и). Своеобразным символом изоби­лия в русских народных сказках стали «молочные реки и кисель­ные берега». В современном представлении кисель такая же жидкость, как молоко. Поэтому «кисельные берега» воспринима­ются как вольное поэтическое от­ступление. Между тем тот ки-
сель, о котором идет речь в сказ­ках, был настолько крутым, что его разрезали на отдельные кус­ки, раскладывали по мискам и за­ливали молоком. В воображении безвестных авторов сказок каж­дый кусок киселя возвышался над молоком, как настоящий ост­ров с крутыми берегами. А отсю­да недалеко до молочных рек с кисельными берегами. Крутой кисель готовили из овсяной муки с добавлением в него меда. Спе­циально приготовленное тесто выливали в глиняный судок и от­правляли в печь. Для празднич­ного киселя гончары изготавли­вали судки, борта которых укра­шали узоры из ритмически чере­дующихся выемок, а на донышке
Рис. 70
МОЛОСТОВ

Русская печь
219
помещали контррельеф с изобра­жением цветов, листьев и фрук­тов (рис. 70, з). Когда готовый ки­сель остывал, судок переворачи­вали, слегка встряхивали и вы­кладывали кисель на блюдо или латку. Украшенный рельефными узорами кисель напоминал торт, особенно если сверху его украша­ли вареньем.
Старинная пословица гласит: «Гора с горой не сходится, горшок с горшком столкнется». Действи­тельно, как бы бережно хозяйка ни обращалась с горшками, они все же в конце концов могли раз­биться от случайного неловкого движения. Если горшок разби­вался на крупные части, то его не выбрасывали, а пеленали, то есть обвивали берестой, говоря язы­ком приведенной ранее загадки, облачали в «пестрые ризы» (рис. 70, ж). Перед тем как начать об­вивать горшок, его черепки скле­ивали мучным или крахмальным клеем. Пока клей высыхал, в го­рячей воде распаривали узкие по­лоски бересты. После тепловой обработки береста становилась пластичной. Обвивая горшок, бе­рестяные ленты натягивали как можно сильнее. Когда ленты вы­сыхали, береста сжималась и на­столько прочно стягивала череп­ки, что в горшок без боязни мож­но было наливать воду. Однако чаще всего его предназначение было другим. В молостове, так крестьяне называли обвитый бе­рестой горшок, хранили в основ­ном сыпучие продукты: муку, крупу, горох и сухие фрукты. Иногда обвитую берестой корча-
гу использовали в качестве кваш­ни для замешивания теста. Постепенно хрупкие глиняные горшки уступили место горшкам, отлитым из чугуна, которые по­всеместно стали называть чугуна-ми (рис. 71). Чугуны почти пол­ностью повторили форму старин­ных глиняных горшков. Исчезли только массивные венчики, кото­рые должны были предохранять горловину глиняных горшков от обкалывания. Благодаря высокой прочности металла необходи­мость в укреплении горловины отпала. Металлические горшки могли теперь служить долгие го­ды. Чтобы чугуны не подверга­лись коррозии, некоторые из них покрывают внутри белой эмалью. Единственный недостаток чугу-нов — это их внушительный вес. Поэтому наряду с чугунными на литейных предприятиях стали отливать горшки из алюминия. Металлические горшки, или чугу­ны, имеют стандартные размеры.
Для приготовления пищи самы­ми ходовыми являются чугуны, имеющие емкость 1,5—2—2,5— 3—3,5—4—4,5 и 5 литров.
Обычно емкость рельефными цифрами указана на шейке каж­дого чугуна. К каждому чугуну выпускались сковороды, которые использовали в качестве крышек. На два-три чугуна, имеющих близкую емкость, нужно иметь один ухват (рогач). Между кон­цами рогов должно быть такое расстояние, чтобы ухват можно
9*

220
Геннадий Федотов
было свободно подвести снизу под тулово чугуна. При этом вну­тренний диаметр закругления ро­гов ухвата не должен превышать диаметр чугуна на уровне КЛ. В то же время он не должен быть меньше диаметра на уровне МН. При нарушении этого правила в первом случае чугун может со­скочить с ухвата, а во втором — перевернуться. Этим нужно обя­зательно руководствоваться при покупке ухватов или при изготов­лении их своими руками.
Пенек припечный.
У хорошего
хозяина при печке всегда должен находиться небольшой топор, нож или косарь, а также пенек — тол­стый чурак, оставленный специ­ально во время заготовки дров. Чтобы инструменты были всегда под рукой, их можно прикрепить сбоку топчана металлическими скобами или ремешками. На пень­ке в любую минуту можно быстро расколоть небольшое поленце, на­колоть чурок для самовара и на­щипать лучины для растопки. Од­нако практика показывает, что на­значение топчана и находящихся
Рис 71

Русская печь
221
при нем инструментов гораздо шире и не ограничивается только обслуживанием печи и самовара. Когда пенек всегда под рукой, на нем можно, например, просечь в листовом железе фигурные про­емы (при изготовлении дымника для трубы) или обтесать какую-либо деревянную заготовку. Да мало ли какую еще работу можно выполнить на пеньке. Особенно удобно это зимой, когда топится печь, в которой можно тут же сжечь появившиеся стружки. И наконец, его можно использовать как обычный табурет, на котором хорошо посидеть у жарко пылаю­щей печи, подбрасывая в нее вре­мя от времени дрова. Для изготовления пенька жела­тельно использовать чурак от ли­ственных деревьев, имеющих од­нородную и вязкую древесину, например липы, березы, ивы и осины. Поскольку пеньку во вре­мя работы приходится испыты­вать довольно большие нагрузки, он должен быть достаточно мас­сивным. А чтобы от случайного удара топором как можно меньше откалывались его края, его выпи­ливали во время заготовки дров из комлевой части дерева, то есть той, которая находится ближе к корню. В отличие от остальной части ствола, комлевая древесина имеет свилеватую структуру с пе­рекрученными волокнами и поэ­тому плохо раскалывается. Если комлистый или сучковатый чурак выбрать в дровах не уда­лось, то пенек делали из участка ствола с прямослойной древеси­ной. А чтобы он не раскололся,
сверху набивали металлический обруч (рис. 72). Прежде чем на­бить обруч, чурак слегка обтесы­вали с торца. Когда же обруч был набит, в двух его диаметрально противоположных точках свер­лили отверстия, в которые вбива­ли штыри с прикрепленными к ним кольцами. Кольца использо­вались как ручки при перенесе­нии пенька с места на место. Однако не всегда в дровах удава­лось подобрать чурак, имеющий достаточную толщину. В этом случае пенек собирали из трех-четырех более тонких чураков. Если пенек делали из трех чура­ков, то каждый из них обтесыва­ли так, чтобы образовалось по две пласти, идущие под углом 120° друг к другу (рис. 73). Угол на­клона пластей при обтесывании кряжа контролировали с помо­щью простейшей столярной мал­ки, представлявшей собой две рейки, подвижно соединенные винтом с барашком. Для этих же целей использовали картонный шаблон. Добившись, чтобы все пласти плотно прилегали друг к дугу, чураки соединяли обручами или скобами.
При наличии более тонких чура­ков пенек собирали из четырех частей (рис. 74). У каждого чура­ка пласти стесывают под прямым углом друг к другу. Обтесанные чураки соединяют друг с другом обручами, скобами, а также ме­таллическими или деревянными штырями.
Хороший пенек можно изготовить из семи чураков одинаковой тол­щины (рис. 75). Вокруг одного

222
Геннадий Федотов

Русская печь
223
кряжа располагают шесть осталь­ных. Средний кряж обтесывают так, чтобы получилась правильная шестигранная призма. Готовую призму ставят на лист картона и обводят карандашом только три ее грани. Строго следуя полученным контурам, из картона вырезают шаблон, с помощью которого кон­тролируют обтесывание каждых трех граней-пластей у шести ос­тальных чураков. Подогнанные друг к другу чураки соединяют де­ревянными штырями или боль­шими гвоздями, а затем сверху и снизу набивают по обручу.
Разумеется, пенек будет приятно держать у печи на видном месте, если он будет по-своему допол­нять и даже украшать кухонный интерьер. Поэтому следует поза­ботиться о его внешнем виде. С этой целью его боковые поверх­ности окрашивают масляными или клеевыми красками, наносят несложную резьбу или роспись в тон печи. То есть исходят из того, что топчан, так же как и дровни­ца, полки, полати, голбец, лестни­ца и другие деревянные при­стройки, полноправно входит в общий ансамбль печи.
Разведение огня. Русскую печь затапливали рано утром. Когда в доме все еще спали, хозяйка была уже на ногах. Сотворив молитву, она приступала к делу. Если в этот день должны были выпе­каться хлебы, она снимала с печи поставленную там с вечера кваш­ню с тестом. В тесто стряпуха до­бавляла муку с солью, затем, тща­тельно вымешав, завязывала сверху холстиной и ставила на прежнее место.
Затем хозяйка открывала трубу и приступала к растопке печи. Если в горнушке со вчерашней топки сохранились жаркие уголья, то их выгребали на середину пода, кла­ли сверху растопку и вздували огонь. Если же уголья в печи по какой-либо причине не были со­хранены, то огонь разжигали за­ново. До того как были изобрете­ны спички, огонь для растопки
печей высекали с помощью огни­ва или же трением дерева о дере­во. Разумеется, таким способом огонь добывали не каждый день, а раз в месяц, то и в зиму. В осталь­ное время пользовались сохраня­емыми в горнушке калеными угольями.
Высекание огня. В старинной русской загадке говорится: «Огонь в камне спал, по железу встал, по дереву пошел — как со­кол полетел». По сути дела, в ней образно изображен процесс высе­кания огня с помощью кремнево­го камня и железного огнива, или кресала (рис. 76, а). Огниво — это небольшая стальная пластинка, имеющая округлые формы, кото­рую обычно ковали кузнецы в де­ревенской кузнице. Позже стали использовать обычные обломки напильников. Кремень — доволь­но широко распространенный ка-

Читать дальше

Используются технологии uCoz