184

Геннадий Федотов

ние было у прославленных Н. Гоголем старосветских помещиков Афанасия Ивановича и Пульхе-рии Ивановны: «Комнаты домика, в котором жили наши старички, были маленькие, низенькие, какие обыкновенно встречаются у старосветских людей. В каждой комнате была огромная печь, занимавшая почти третью часть ее. Комнатки эти были ужасно теплы, потому что и Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна очень любили теплоту. Топки их были все проведены в сени, всегда почти до самого потолка наполненные соломою, которую обыкновенно употребляют в Малороссии вместо дров. Треск этой горящей соломы и освещение делают сени чрезвычайно приятными в зимний вечер...»

ЗАГОТОВКА ДРОВ

Народная пословица гласит: «В лес не съездишь, так и на печке замерзнешь»; «Не хочешь холоду, полюбишь лес смолоду» — вторит ей другая. У хорошего хозяина всегда был запас топлива на два, на три года, а то и больше. Дрова, аккуратно уложенные в поленницы, за это время высыхали настолько хорошо, что в печи быстро загорались и выделяли при горении много жару. Те же, кто не имел запаса дров, вынуждены были топить печь «сырником», то есть дровами из свежесрублен-ных деревьев. Разумеется, такие дрова с трудом разгорались и горели как бы нехотя, дымили, а по-

Как топливо солома не утратила своего значения и по сей день. В Западной Европе из соломы даже стали производить прессованные брикеты для отопления жилых помещений. Это топливо оказалось выгодным во многих отношениях: во-первых, один кубометр соломенного брикета дает столько же тепла, сколько 30 литров дизельного топлива; во-вторых, солома является экологически чистым топливом, поскольку не выделяет при сжигании вредных для человеческого организма веществ, и, наконец, намного дешевле, чем дизельное топливо, газ, уголь и дрова; в-третьих, в отличие от них, соломенное топливо можно постоянно возобновлять.

рой и гасли: так что особого тепла от них ждать не приходилось. Однако большинство сельских хозяев все же заготавливали дрова вовремя и впрок. Мало того, заготовку топлива производили не когда придется, а в определенное время года.

Считалось, что начинать валить лес на дрова надо с середины осени, когда большинство лиственных деревьев расстались со своей листвой и приготовились к зимней спячке. До самой весны так называемая «древесная влага» чуть ли не полностью уходила из древесных стволов. В лесу исчезала надоедливая мошкара. Но

Русская печь

185

главное, у крестьян были закончены все полевые работы и появлялось много свободного времени. Начинали рубить дрова на Якова-древопильца, то есть 22 октября. Собирая дрова, опытные дровосеки говорили: «Осеннее и зимнее полено жарче горит, вешнее и летнее ему не чета». Рубить дрова можно было только в так называемых дровяниках, где росли береза, осина, кривоствольные сосны и ели, ива и ольха. Именно в таких лесах отводилось место для рубки дров, называемое в старину дровосечищем или дровенищем. Дровосечище часто находилось в низких болотистых местах, куда на телеге в теплое время года не доберешься. Отсюда дрова можно было вывозить только после того, как подморозит и выпадет снег. И хотя до санного пути было еще далеко, старались загодя повалить деревья, отмеченные на делянке лесником, а затем не спеша отрубить сучья, а если надо, то и распилить стволы на бревна. В старое время лес валили в основном с помощью топора. Поэтому в страдную пору лесозаготовок, говоря словами поэта, в осеннем и зимнем лесу чаще «раздавался топор дровосека» и реже слышались звуки пилы. На топор была вся надежда, и любой крестьянин мог с уверенностью сказать: «Кабы бог не дал топора, так бы топиться давно пора». Чтобы повалить дерево, от дровосека требовались сила, сноровка и выносливость. То есть работать нужно было в согласии с известной

пословицей: «Лес сечь — не жалеть плеч».

Поваленные деревья также разделывали топором. Толстые сучья складывали в одно место, тонкие четки (хворост) — в другое, а хлысты (освобожденные от сучьев стволы) оставляли пока на месте. Когда рубка заканчивалась, хлысты с помощью лошадей выволакивали на поляну, просеку или опушку леса. Там их укладывали небольшими штабелями, комлями (толстой частью ствола) в сторону дороги, идущей в деревню и по которой хлысты предстояло переправлять волоком.

Однако дрова заготавливали также попутно и при заготовке строевого леса. Лесорубы раскряжевывали хлыст, то есть распиливали его на бревна (кряжи) длиной от 4 до 9 метров. Обычно его делили на три бревна: комлевое (расположенное ближе к корню), срединное и вершинное. Наиболее прочными и ценными считаются комлевые и срединные бревна. Они шли на строительные нужды, а также для изготовления мебели. Вершинное бревно обычно бывает тонким и искривленным, поэтому, так же как и сучья, оно шло на дрова. Как только выпадал постоянный снег и налаживался санный путь, приступали к вывозу заготовленных дров и хвороста. Вывозили хлысты с помощью волокуши, бревна — на дровнях (в санях без кузова), а хворост — на розвальнях (широких развалистых санях). Каждому с детства знакомы

186

Геннадий Федотов

пушкинские строки из «Евгения Онегина»:

Зима!.. Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь; Его лошадка, снег почуя, Плетется рысью как-нибудь...

Но почему крестьянин торжествует, до конца было понятно только сельским жителям. Именно в эту пору можно было наконец вывезти заготовленные дрова из леса. А чтобы дрова не завалило большими снегами, их старались привезти в деревню как можно быстрее. Поэтому в эту пору в деревнях устраивались так называемые дровницы, когда соседи по очереди помогали друг другу доставлять дрова из леса. Согласно уговору, каждый привозил в деревню по возу дров. Когда работа была окончена, хозяин обязан был угостить всех участников своеобразного трудового праздника.

Из леса привозили все, что удалось заготовить, не оставляя там даже единого прутика. Один старый печник, детство которого прошло в маленькой ярославской деревне, рассказывал: «Бывало, в нашей деревне, как дадут делянку, так мы под самый комель деревья подрубим, каждый прутик подберем и домой свезем, а то еще и пни выкорчуем — сухой пень и корень много жару дают. Дома, само собой, дров напилим, наколем. А хворост, бывало, пучками навяжем и отдельно недалеко от поленницы положим. Как придет пора затапливать печь, пойдешь, в корзину дров напихаешь, а свер-

ху два-три пучка хворосту положишь. Если ветки к тому времени хорошо просохли, то лучшей растопки и не надо, она и березовой лучине не уступит. Не все, конечно, ветки на растопку пускали, какая-то часть еще раньше на дело шла. Бывало, березовых веников навяжем пол подметать, метелок понаделаем — двор мести. А была у нас старушка, которая сушила березовые веники, а потом обмолачивала и почки собирала. Лекарство из них хорошее получалось. Мазь со сливочным маслом варила, отвары разные готовила... Сама лечилась и других лечила». В наше время, как и много лет назад, селяне своими силами рубят лес на дрова. В определенном участке леса лесники помечают затесами те деревья, которые можно рубить на дрова. На каждом затесе масляной краской пишут порядковый номер делянки. Обычно рубке подлежат деревья, которые имеют какие-либо изъяны и мешают расти другим более сильным и здоровым деревьям. Фактически работники леса проводят руками селян так называемую рубку ухода. Все помеченные деревья делят на делянки-паи, в которые входят 20—30 стоящих недалеко друг от друга деревьев. Если стволы деревьев, входящих в делянку, относительно толстые, их в делянке будет чуть больше двадцати, а то и меньше. Тонкоствольных деревьев в делянке набирается около тридцати. На каждую крестьянскую семью положена одна делянка. Все, кто заплатил деньги заранее, внесены лес-

Русская печь

187

никами в специальный нумерованный список.

В назначенный час все, кто купил себе делянку, собираются недалеко от древосечища, где лесник объявляет, кому какой номер достался. Если, скажем, кому-то достался номер «12», то это значит, что он может рубить только те деревья, на которых стоит эта цифра. Объявив номера, лесник ведет новоявленных лесозаготовителей между деревьями и показывает каждому его делянку. Кто-то остается доволен доставшимися ему деревьями, а кто-то ворчит, что слишком много досталось осины. Однако на всех не угодишь, и каждый вынужден довольствоваться тем, что ему досталось. С этого дня деревья на корню переходят в собственность каждой купившей их семьи. Их владелец теперь может в любое время прийти в лес, чтобы рубить или пилить свои деревья. Зима словно нарочно приспособлена для заготовки дров. Каждому заготовителю хорошо видны номера на деревьях, относящихся к его делянке. Зимой деревья помечают зеленой масляной краской, чаще всего окисью хрома. В летнее время такие пометы были бы закрыты листьями кустарников, растворились в буйстве зелени. Зимой можно подойти и подъехать к каждому дереву даже там, где была трясина и кочкарник. В зимнее время природа меньше страдает от деятельности лесозаготовителей, когда в лесу толчется множество народу, стрекочут колесные и гусеничные

трактора, выволакивая на просеку хлысты. Только толстый снежный покров сможет защитить лесную почву от разрушения, а покрывающие ее растения от гибели. В наше время хлысты, а также целиком срубленные деревья вместе с сучьями и ветками доставляют в близлежащие деревни волоком. Обхватят тройку или пяток стволов (в зависимости от толщины) у самого комля петлей из стального троса, прикрепленного к трактору. Едет трактор в деревню, а за ним волочатся несколько деревьев, похожие на гигантскую метлу. Его колеса или гусеницы кладут следы на снегу, а метла их заметает. В деревню деревья прибывают целиком, а в лесу остаются только пни. Теперь около дома можно спокойно обрубить сучья с ветками. Хорошему хозяину никогда не придет в голову выбросить их или сжечь как мусор. Из толстых ветвей можно нарубить чурочек для самовара и для чугунной печки — «буржуйки». Мелкие чурочки хранят навалом где-нибудь под навесом или в уголке дровяного сарая. Так же как и в старое время, из веток вяжут при необходимости метлы и веники. Но в основном тонкие ветки идут на растопку. Собранные в пучок ветки разрубают на торце толстого кряжа с таким расчетом, чтобы их длина была примерно равна длине заготавливаемых поленьев, то есть 35—50 см. Нарубленные ветки связывают пучками, имеющими толщину около 20 см. Для связывания используют березовые

188

Геннадий Федотов

или ивовые вицы, крученые жгуты из тонких веток, тонкие ветки сохранившие высокую гибкость. Иногда их специально для этого вымачивают. Пучки хвороста стягивают как можно туже. Чем плотнее пучки, тем меньше места занимают они в поленнице, в то же время горят в печи значительно дольше ровным и жарким пламенем. Это особенно важно, если хворост используется не только как растопка, но и как самостоятельное топливо, заменяющее дрова.

Пиление дров. Разделавшись с сучьями и ветками, приступают к пилению дров. Вначале хлысты распиливают на бревна (кряжи). При определении длины бревна исходят из того, чтобы в нем вместилось кратное число чураков. В свою очередь каждое бревно распиливают на чураки. Исстари бревна распиливали на простейших подставках, сколоченных из толстых жердей, — козлах. Конечно, кое-кто в наше время процесс пилки дров механизировал, используя для этих целей небольшую пилораму, электро- или бензопилу.. Но большинство людей все же пилят дрова, как в старые годы, на козлах обычной двуручной пилой. Козлы напоминают двух рогатых животных, которые стоят, отвернувшись друг от друга, и смотрят в разные стороны. Они состоят из горизонтально расположенного бревна диаметром 20—25 см, укрепленного на четырех ножках, сделанных из четырех перекрещивающихся толстых жердей. Выступа-

ющие кверху концы, называемые рогами, прочно удерживают распиливаемые бревна на козлах (рис. 53). Если бревна часто приходится распиливать на короткие чурки, то в горизонтальном основании врезают дополнительные «рога». Чтобы пилить было удобно, высоту козел делали с учетом роста пильщиков. Она должна быть такова, чтобы верх распиливаемого бревна находился на уровне локтя.

Длину пилы также выбирают в зависимости от роста. Поэтому промышленность выпускает пилы самой различной длины.

Самая короткая двуручная пила имеет длину 1 метр, а самая длинная, рассчитанная на рослых людей, — 1 м 75 см.

Чем выше рост человека, тем длиннее рука, для которой требуется более длинная пила. Только в этом случае при пилении будет рационально использован весь размах пилы, от ручки до ручки. Ручки пилы должны иметь удобную форму и хорошо лежать в руке, иначе можно быстро набить мозоли. Практикой установлено, что всем этим требованиям соответствуют ручки, слегка изогнутые в сторону середины полотна. Такие ухватистые ручки легко сделать из изогнутого ствола ивы, березы, черемухи или клена.

Чтобы в процессе пиления древесина не зажимала полотно пилы, ее зубья поочередно разводят в

Русская печь

189

разные стороны: один вправо, другой влево и т.д. При разводке, а также при точке пилу закрепляют на верстаке с помощью клиньев (рис. 54). Для разведения зубьев используют специальные разводки. Простейшая из них — это металлическая пластинка, в которой сделаны различной глубины пропилы. Если зубья будут разведены слишком сильно, то пропил в бревне будет получаться чрезмерно широким. Между тем, переводя при этом много древесины в опилки, пильщики к тому же будут вынуждены прилагать лишние усилия.

Когда пила хорошо разведена и заточена, бревно кладут на козлы и приступают к распиливанию его на чураки, равные длине будущих поленьев. Поленья должны быть не очень короткими и не очень длинными, а в самый раз, иначе говоря, оптимальной длины. Иные пильщики разрезают бревно «на глазок», полностью полагаясь на глазомер. Известно, что пилить дрова в охотку можно только когда их немного, но если их заготавливают на всю зиму, то пилить большое количество бревен тяжело и муторно. Когда рука начинает уставать, она невольно

Рис. 53

190

Геннадий Федотов

устанавливает пилу так, что чураки получаются с каждым разом несколько длиннее, чем требуется. За счет этого сокращается количество распилов и пильщики заканчивают работу гораздо раньше, чем следовало. Но такая «выгода» при распиливании дров может сказаться отрицательно как при колке дров, так и при топке-печи. Ведь более длинные кряжи расколоть на поленья значительно труднее, чем короткие, тем более если они еще и сучковатые или же отпилены от комлевой части древесного ствола. Казалось бы, напили коротышей — и проблема с колкой будет решена. Но тогда увеличится количество времени и энергии, потраченное на пиление, к тому же много древесины уйдет в опилки. Поэтому постепенно, путем проб и ошибок заготовители дров во всех уголках России пришли, не сговариваясь, к единому выводу: дело идет более споро, если длина чурака находилась в пределах 9—12 вершков. Из мягкой и прямослойной древесины (ольхи, ивы, осины) пилили более длинные

чураки, а из твердой (дуба, березы) — более короткие.

Как известно, старинная русская мера длины — вершок, употреблявшаяся до введения метрической системы, составляет 4,45 см.

Следовательно, на поленья шли чураки длиной от 40,05 до 53,4 см. Именно такая длина кряжей, а также получаемых из них поленьев, позволяет человеку рационально использовать свои силы и равномерно распределить нагрузки как при пилении дров, так и при их колке. Получаемые при этом поленья соразмерны с топливниками большинства печей, а также наиболее удобны для укладки в поленницы самых различных типов. Обычно на практике эти цифры округляются, и мерки, используемые для измерения отпиливаемых чураков, имеют длину 40, 45 и 50 см. Мерка — это деревянная планка, имеющая на одном конце небольшой вы-

Русская печь

191

ступ, который при разметке упирается в торец распиливаемого бревна (рис. 55, а). Чтобы мерку можно было вешать, в ней сверлят отверстие и продевают бечевку. В некоторых северных губерниях России мерки делали из древесной ветки с отходящим в сторону сучком (рис. 55, б). Перед тем как отпилить чурак, мерку прикладывают к бревну и серединой пилы выполняют запиливание. Когда на бревне появится неглубокий пропил, мерку убирают, подвесив ее на одном из рогов козел. Начав пилить средней частью пилы, постепенно увеличивают размах пиления. Каждый пильщик только тянет на себя пилу, стараясь не нажимать на нее слишком сильно. В этом нет необходимости, поскольку нижний край пилы, на котором нарезаны

зубья, изогнут так, что он сама без каких-либо. посторонних усилий легко врезается в древесину. Колка дров. Когда пильщики свою работу заканчивают, к делу приступают дровоколы. Колют дрова на массивной подставке, обычно колоде, отпиленной от самого толстого бревна. Со временем верхний торец колоды от долгой работы покрывается многочисленными насечками от ударов чураков, колуна и топора. Однако правильно выбранная колода не раскалывается, а стойко противостоит этим невероятно большим нагрузкам. Обычно народные загадки не только образно, но и очень точно передают сущность вещей, окружавших крестьянина в быту. Вот, например, загадка о колоде, на которой раскалывают дрова: «Стоит ба-

Рис. 55

192

Геннадий Федотов

ран: не столько шерсти на нем, сколько ран». Почему авторы этой загадки сравнивают колоду именно с бараном? Дело в том, что для колоды всегда старались выбрать кряжистый сучковатый участок древесного ствола, который невозможно расколоть случайными, даже очень сильными ударами. Пронизывающие колоду сучки, словно мощные болты, прочно стягивают все ее части. Сучки же, выходящие наружу, часто остаются нетронутыми: с ними удобно при необходимости переносить колоду с места на место. Достаточно иметь совсем немного воображения, чтобы увидеть, что колода с торчащими сучками действительно напоминает какое-то очень знакомое домашнее животное. А упорство, с которым колода противостоит ударам, невольно ассоциируется со знаменитым упрямством барана. Поставленные на колоду тонкие чураки раскалывают топором, а толстые — с помощью колуна и металлических или деревянных клиньев. Однако для опытных дровоколов достаточно одного топора. Колка дров — не только довольно тяжелая физическая работа, но и в чем-то увлекательное и даже азартное занятие. Может быть, по этой причине оно привлекало к себе даже царственных особ. Не секрет, что император Николай Второй очень любил колоть дрова. Находясь в Екатеринбурге под стражей в ипатьевском особняке, он очень сожалел о том, что там ему было запрещено заниматься любимым делом, то

есть — колоть дрова. Если Петра Первого называли державным плотником, то Николай Второй вполне заслуживает звание державного дровокола. Чтобы успешно колоть дрова, прежде всего необходимо иметь сноровку. Сноровистый человек, даже если он и не отличается большой физической силой, колет дрова так легко, словно щелкает орехи. Человек, не поднаторевший в колке дров, действует, как говорят, методом проб и ошибок. Ударив по чураку топором или колуном как пришлось, он редко попадает с первого раза в ту самую «ловкую точечку». На пути топора чаще всего оказывается свиль или сучок. Нередко случается, что сучок, оказавшийся поперек лезвия топора, бывает настолько прочным, что расколоть чурак в задуманном направлении все же не удается. Тогда топор с трудом вынимают, чурак переворачивают и наносят удар уже с другого торца. Постепенно приходит понимание того, что если в полене есть сучок, то лезвие топора нужно ставить вдоль него, а не поперек, и на том торце, от которого этот сучок находится дальше. При выполнении этого условия полено легко раскалывается, а сучок вскрывается или же остается в стороне от плоскости раскола. Когда чурак расколот пополам, из него образуются две плахи (рис. 56, а). Каждую из них также раскалывают и получают так называемые четверики, то есть поленья, составляющие одну четвертую часть чурака (рис. 56, б). Если чу-

Русская печь

193

рак попался толстый, то каждый четверик в свою очередь раскалывают пополам и получают поленья восьмерики (рис. 56, в). Однако, когда дело имеют с очень толстыми кряжами, каждый восьмерик может быть расколот пополам еще раз, только не вдоль сердцевинных лучей, а поперек (рис. 56, г). При таком раскалывании одно полено получится трехгранным, а другое — четырехгранным. Иног-

да плахи раскалывают не на две и четыре части, а на три. В этих случаях из под топора выходят поленья шестерики (рис. 56, д). Горение дров в печи во многом зависит от их длины, толщины и даже формы. Быстро и легко горят тонкие и короткие поленья, толстые и длинные — более медленно, а слишком толстые сгорают не полностью и из них часто образуются головешки.

Рис. 56

194

Геннадий Федотов

Практикой установлено, что наиболее оптимальная толщина поленьев, применяемых для топки русской печи, равна примерно 8—10 см. Такие дрова (если, конечно, они сухие) горят достаточно долго ровным жарким пламенем и сгорают дотла.

то это и лучше, чтобы в сухости не зацвело и не подмокло. Если дрова и щепки сухие, тогда хорошо горят — служке только прийти, и взять, и снести, все хорошо, не измазано, да и сам не увалялся». Расколотые на поленья дрова называли раньше швырковыми. Каждое такое полено можно взять одной рукой и швырнуть, словно биту при игре в русские городки. Швыряние — это древнейший способ транспортировки поленьев от места, где их заготавливали, до поленницы, в которой их хранят. Если поленница устраивалась на расстоянии одного швырка, то с работой может справиться даже один человек. К месту будущей поленницы постепенно швыряют полено за поленом, когда же образуется достаточно большая куча, поленья из нее укладывают в поленницу. Если работают вдвоем, то один швыряет поленья, а другой их ловит и сразу же укладывает в поленницу. Когда же предполагаемая поленница находится на расстоянии двух швырков, в цепочку становятся три человека. Таким же способом грузят швырковые дрова на телеги, если возникает необходимость их перевезти.

Бывало, ребятишки, помогавшие взрослым, в перерывах между работой устраивали своеобразные соревнования. Поставят полено на попа на расстоянии швырка и стараются сбить его по очереди другим поленом. Усложняя задачу, нередко вместо одного полена ставили три-четыре, складывая их крестиком, шалашиком или

Сколько бы времени не отняла колка дров, но все равно придет тот час, когда будет расколот последний чурак. После окончания работы обычно высокая гора поленьев громоздится посреди двора, источая терпкий запах свежей древесины. Это признак того, что дрова начали интенсивно подсыхать. Пока на дворе стоит солнечная и сухая погода, дрова держат в горке под открытым небом. Если же зарядят метели или дожди, горку немедленно перемещают под навес, чтобы они там еще немного подсохли. Но если нет такой возможности, дрова укладывают сразу же в поленницу, в которой они будут постепенно продолжать высыхать. О том, как важно умело хранить дрова и лесоматериалы, подчеркивалось еще в «Домострое» — книге, ставшей добрым советчиком для тех, кто вел хозяйство в XVI веке: «А бревна бы и дрова, и доски, и дранку, и щепки, и обрубки досок и бревен, и все разложить в стороне, где удобно, не на дороге; доски же и бревна, и дранку — на подставках, да если еще под крышей,

Русская печь

195

колодцем. Не эти ли детские забавы, за которые порой попадало от взрослых, дали начало народной русской игре — городкам. Поленницы. Поленницу устраивают обычно около стены дома, дворовой постройки или глухого забора. Около стены вбивают четыре кола, которые должны удерживать поленья с двух сторон (рис. 57, а). Чтобы нижние поле-

нья не оказались на сырой земле, под них подкладывают кирпичи или камни. В поленнице поленья укладывают торцами наружу так, чтобы они были слегка наклонены. Колья, ограничивающие поленья, не должны прогибаться под напором поленьев, поэтому примерно на одинаковом расстоянии друг от друга на ряды поленьев укладывают ветвистые бе-

Рис. 57

196

Геннадий Федотов

резовые сучья (рис. 57, б). Их развилками, словно петлями, обхватывают колья, прижимая ветки верхними рядами поленьев. Этот способ крепления хорошо известен в северных областях России. Чтобы придать поленнице устойчивость, поленья также укладывают в нее «клеточкой» (рис. 57, в). Поленницу продолжают наращивать до тех пор, пока верхние поленья не окажутся под самой стрехой. Если поленница сооружена около забора, то сверху на нее кладут какой-нибудь водонепроницаемый материал, защищающий от проникновения влаги сверху, например листы жести или рубероид. Когда же выясняется, что дров заготовлено столько, что в стенной поленнице их уложить не удается, тогда из оставшейся части дров устраивают поленницу на открытом месте, где-нибудь недалеко от дома. Издали свободно стоящие поленницы можно принять за копны сена (рис. 57, г). Подобная форма для поленниц нашими предками была выбрана не случайно. Ведь после того, как поставленную на покосе копну сена обчесывали граблями или вилами, все стебельки луговых трав, находящиеся ближе к поверхности, ложились так, что образовывали подобие кровли, по которой дождевая вода стекала вниз. В поленнице поленья тоже укладывают так, чтобы они имели небольшой наклон. Такие поленницы выкладывают сейчас во многих областях нашей страны. Если, скажем, в Смоленской об-

ласти чаще встречается поленница в форме копны, то в Калужской можно, кроме традиционных «копен», встретить поленницы в виде круглых домиков с вертикальными или со скошенными внутрь стенками (рис. 57, д). Конусообразный верх таких поленниц сооружается из поленьев по всем правилам кровельного искусства. Поленья укладываются по кругу рядами подобно черепице или щепе, с напуском последующего верхнего ряда на нижний. Разумеется, поленница с подобной кровлей, да к тому же и со скошенными внутрь стенками, более надежно защищает дрова от дождя, лучше проветривается, но в отличие от поленницы-копны она менее устойчива.

Размеры поленниц самые разнообразные — от двух до пяти метров высотой. Встречаются и более крупные поленницы, которые скорее можно сравнить со стогами.

Как свидетельствует знаменитая Книга рекордов Гиннесса, самая большая в мире поленница была выложена студентом сельскохозяйственного института из небольшого норвежского городка. Помогая заготавливать дрова родителям-пенсионерам, он сложил поленницу, имеющую высоту трехэтажного дома, то есть 12 м 19 см. Остается только гадать, насколько удобна такая поленница и как с ней смогут управляться пенсионеры.

Русская печь

197

Красивая и ладная поленница, в которой умело выложены дрова, радует глаз и приносит чувство эстетического удовлетворения не только сложившему ее хозяину. Известный художник-график А. Лаптев не удержался и написал в свое время оду, посвященную поленнице, которая завершалась такими словами:

Овеянные снами древними, Обласканные непогодами, Обрезки, бывшие деревьями, Себя кому-то в жертву отдали. В них береста на солнце светится, Как рафинад прозрачно-чистая... Пленился я тобой, поленница, Моя поленница лучистая.

От поленницы до печи. С наступлением отопительного сезона высохшие за зиму и лето дрова начнут постепенно убывать. Отсюда их охапками будут переносить в избу, когда придет время топить

печь. Принести в дом охапку или, как говорили в старину, беремя дров, не запачкав одежды, практически невозможно. Случается и такое, что сучок или острая щепа, торчащие из полена, рвут одежду и ранят руки. Этих неприятностей можно избежать, если сделать для переноски дров специальную корзину-дровницу. В ней не только удобно переносить дрова, но и держать их у печи во время топки.

Длина корзины-дровницы должна соответствовать длине заготовленных в поленнице дров (рис. 58, а). Из тонких реек такой же длины сколачивают решетчатое прямоугольное донышко. В двух боковых рейках, примерно на расстоянии 30 мм друг от друга сверлят нечетное число отверстий (рис. 58, б). В них плотно вставляют заранее заготовленные ивовые прутья. Обычно острая надоб-

Рис. 58. Плетеная дровница

198

Геннадий Федотов

ность в дровнице возникает поздней осенью. Как раз в это время — лучший срок заготовки ивовых прутьев для плетения. Но при необходимости их можно также заготавливать всю зиму, включая раннюю весну, вплоть до начала сокодвижения и распускания почек. В осенне-весенних ветках мало соку, а древесина в этот период особо прочная и гибкая. Кроме того, в два отверстия, находящиеся посередине, вставляют стальную или медную проволоку толщиной около 5 мм. Изогнутая дугой проволока будет служить основой ручки корзины, на которую при переноске поленьев приходится самая большая нагрузка. Чтобы проволока прочно соединилась с донышком, ее концы внизу сгибают плоскогубцами. Вставленные в отверстия прутья, называемые стойками, сгибают под прямым

углом и переплетают тонкими ивовыми прутьями. Благодаря тому, что число стоек нечетное, плетение можно продолжить и в обратном направлении, огибая прутья вокруг крайних стоек. Закончив плетение, верх каждого борта корзины заделывают в плетево, поочередно сгибая каждую стойку и заводя ее за соседнюю так, чтобы она оказалась внутри корзины (рис. 58, в). Ручку навивают из пучка тонких прутьев. Всунув комельки прутьев в плетево, прутья поочередно обвивают вокруг проволочной дужки. Оставшиеся свободными тонкие концы-вершинки тоже просовывают в плетево корзины, только с обратной стороны.

При изготовлении дровницы с бортиками из фигурной щепы можно обойтись и без ивовой лозы (рис. 59). Ее каркас состоит из

Рис. 59

Русская печь

199

реек и двух дуг, согнутых из толстых веток березы, лещины (лесного ореха), рябины, черемухи или ивы (рис. 59, а). Чтобы получились одинаковые балясинки для бортов дровницы, заготавливают несколько одинаковых брусков из прямослойной древесины. На одной грани каждого бруска рисуют контуры балясинки (рис. 59, б). Затем, ориентируясь на контуры, с помощью топорика, ножа и пилы выбирают на боковых гранях лишнюю древесину. После этого профилированную заготовку устанавливают на торец чурака и расщепляют ножом на отдельные фигурные дощечки-балясинки (рис. 59, в). При сборке бортов образовавшиеся на концах дощечек шипы вставляют в

ВСЕГДА ПРИ ПЕЧИ (печной инвентарь)

До поры до времени ютятся в темном подпечке кочерга, ухваты и сковородник, распустив веером концы рукояток. Когда топится печь и готовится обед, они должны быть всегда у хозяйки под рукой. Но когда они побывали в печи и сделали свое дело, хозяйка опускает их в подпечек прямо на землю. Иногда в подпечек насыпают чистый сухой песок. Все это продиктовано выработанными веками неписаными правилами техники противопожарной безопасности. Даже сильно перегревшаяся от контакта с раскаленными углями кочерга, опущенная в подпечек, не представляет никакой опасности.

гнезда, специально выдолбленные в рейках (рис. 59, г). Рейки бортов крепятся к дугам с помощью гвоздей. Сверху двумя гвоздями фиксируется перекладина, которая используется при переноске дров как ручка. Готовую дровницу можно проморить марганцовкой, а затем протереть олифой.

Красивая дровница с аккуратно уложенными в ней дровами не загромождает пол около печи, хотя в ней умещается столько дров, сколько в охапке можно принести только за два раза. К тому же ладно сработанная дровница украсит кухню и подчеркнет торжественность момента, когда в печи жарко запылает огонь и изба станет наполняться благодатным теплом.

Обычно комплект печной оснастки состоял из пяти-шести предметов, в который входило две кочерги, три-четыре ухвата и сковородник (рис. 60). Из подпечка выглядывали вроде бы одинаковые на первый взгляд деревянные рукоятки этих нехитрых приспособлений. И только диву можно было даваться, как ловко орудовала ими иная стряпуха, вынимая в нужный момент из подпечка то сковородник, то ухват, то кочергу. Делала она это почти не глядя. Здесь сказывался автоматизм, выработанный многолетней практикой, а также раз и навсегда заведенный порядок расположения рукояток. Да и сами рукоятки, ка-



186	Геннадий Федотов

пушкинские строки из «Евгения Онегина»: Зима!.. Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь; Его лошадка, снег почуя, Плетется рысью как-нибудь... Но почему крестьянин торжествует, до конца было понятно только сельским жителям. Именно в эту пору можно было наконец вывезти заготовленные дрова из леса. А чтобы дрова не завалило большими снегами, их старались привезти в деревню как можно быстрее. Поэтому в эту пору в деревнях устраивались так называемые дровницы, когда соседи по очереди помогали друг другу доставлять дрова из леса. Согласно уговору, каждый привозил в деревню по возу дров. Когда работа была окончена, хозяин обязан был угостить всех участников своеобразного трудового праздника. Из леса привозили все, что удалось заготовить, не оставляя там даже единого прутика. Один старый печник, детство которого прошло в маленькой ярославской деревне, рассказывал: «Бывало, в нашей деревне, как дадут делянку, так мы под самый комель деревья подрубим, каждый прутик подберем и домой свезем, а то еще и пни выкорчуем — сухой пень и корень много жару дают. Дома, само собой, дров напилим, наколем. А хворост, бывало, пучками навяжем и отдельно недалеко от поленницы положим. Как придет пора затапливать печь, пойдешь, в корзину дров напихаешь, а свер-		ху два-три пучка хворосту положишь. Если ветки к тому времени хорошо просохли, то лучшей растопки и не надо, она и березовой лучине не уступит. Не все, конечно, ветки на растопку пускали, какая-то часть еще раньше на дело шла. Бывало, березовых веников навяжем пол подметать, метелок понаделаем — двор мести. А была у нас старушка, которая сушила березовые веники, а потом обмолачивала и почки собирала. Лекарство из них хорошее получалось. Мазь со сливочным маслом варила, отвары разные готовила... Сама лечилась и других лечила». В наше время, как и много лет назад, селяне своими силами рубят лес на дрова. В определенном участке леса лесники помечают затесами те деревья, которые можно рубить на дрова. На каждом затесе масляной краской пишут порядковый номер делянки. Обычно рубке подлежат деревья, которые имеют какие-либо изъяны и мешают расти другим более сильным и здоровым деревьям. Фактически работники леса проводят руками селян так называемую рубку ухода. Все помеченные деревья делят на делянки-паи, в которые входят 20—30 стоящих недалеко друг от друга деревьев. Если стволы деревьев, входящих в делянку, относительно толстые, их в делянке будет чуть больше двадцати, а то и меньше. Тонкоствольных деревьев в делянке набирается около тридцати. На каждую крестьянскую семью положена одна делянка. Все, кто заплатил деньги заранее, внесены лес-